Генерал Анатолий Романов: «Главное для меня — удержать ситуацию в руках, не допустить развязывания боевых действий…»
27 сентября 2011 года Герою России генерал-полковнику Анатолию Александровичу Романову исполнилось 63 года. Судьба этого удивительного и мужественного человека безжалостно рассечена драмой на две разновеликие части. В одной из них он полон яркой, сильной, отважной жизни. Крестьянский сын, ставший командующим Внутренними войсками МВД России. Муж и отец, нашедший в своей дружной семье простое человеческое счастье. В другой — тяжело израненный человек в палате Главного военного клинического госпиталя им Н.Н. Бурденко, в сознании которого огненный шар страшного взрыва неумолимо накатывается на него вот уже 13 долгих лет. Бьет наотмашь свирепой ударной волной, как и в тот день, 6 октября 1995 года, когда его генеральский уазик и несколько бэтээров прикрытия, не снижая скорости, влетели в тоннель под мостом возле площади Минутка…
…Фугасный заряд, эквивалентный 30 кг тротила, был подорван около 13.00, когда часть колонны Внутренних войск, включая уазик Романова, уже втянулась в тоннель возле площади Минутка. Это был мощный взрыв, рассчитанный на поражение нескольких десятков людей. То, что это случилось в замкнутом пространстве, только усугубило последствия: взрывная волна, многократно отраженная от бетонных стен, буквально разнесла уазик в клочья. «В принципе он был убит», — скажет впоследствии о Романове начальник госпиталя им. Бурденко генерал-майор медицинской службы Вячеслав Клюжев. Много человек было ранено. Среди разметанных взрывом человеческих тел Романова удалось найти не сразу. Его опознали только по ремню с генеральской пряжкой. Все его спутники, находившиеся в машине — помощник полковник Александр Заславский, водитель рядовой Виталий Матвийченко и охранник — боец отряда специального назначения «Русь» Внутренних войск рядовой Денис Ябриков, — погибли.
Офицерская судьба
Анатолий Александрович Романов родился 27 сентября 1948 года в деревне Михайловка Белебеевского района Башкирской АССР в большой крестьянской семье. Его отец, Александр Матвеевич Романов, уважительно именуемый односельчанами «дядей Саней», бывший пехотный сержант и орденоносец, был тяжело ранен на Курской дуге и вернулся с войны без правой ноги. И сегодня все односельчане с уважением вспоминают трудовую семью Романовых.
Анатолий Романов хорошо учился в школе. Славился добрым, открытым характером, умом, трудолюбием и любовью к спорту. Окончив восьмилетку в селе, еще два года учился в средней школе №1 в районном центре — городе Белебей. Там же до призыва в армию работал фрезеровщиком на заводе. Односельчане, учителя и мастера на заводе уже тогда подмечали у Романова лидерские задатки. Однако даже в самых смелых их мечтах по поводу будущей карьеры Толика Романова он виделся им, скорее, председателем крупного колхоза, чем известным во всей России военачальником. Но такова судьба, осенью 1967 года направившая будущего генерала рядовым стрелком в одну из подмосковных частей 95-й дивизии Внутренних войск по охране важных государственных объектов и специальных грузов.
Романов оказался образцовым солдатом, пройдя за два года срочной службы все служебные ступеньки младшего командира. Примечательно, что в 1969 году старший сержант Романов был уволен в запас с должности исполняющего обязанности командира взвода. Это значит, что в своем полку двадцатилетний Анатолий Романов располагал большим доверием командования.
Все остальное в жизни А. Романова — это твердо избранная офицерская судьба. С 1969 по 1972 год А. Романов учится в Саратовском военном училище МВД СССР имени Ф.Э. Дзержинского. После окончания он в числе лучших выпускников-лейтенантов оставлен в училище курсовым офицером, чей взвод вскоре будет считаться самым лучшим, опередив по успеваемости и состоянию дисциплины все остальные курсантские подразделения. Слава умного, честного и справедливого офицера-педагога будет сопровождать Романова и все последующие 12 лет, когда шаг за шагом в стенах родного учебного заведения он пройдет путь от курсового офицера до преподавателя кафедры огневой подготовки, а потом и дальше — командира батальона курсантов.
В 1984 году майор Анатолий Александрович Романов напишет рапорт с просьбой о переводе из военного учебного заведения в войска — в дислоцированный на Урале 546-й полк Внутренних войск, охранявший одно из важнейших оборонных предприятий страны. Еще через год он возглавит этот полк, за умелое командование которым в мирное время будет награжден боевым орденом Красной Звезды.
Стремительный служебный рост Романова обусловлен именно высочайшими деловыми качествами генерала: начальник штаба 95-й дивизии Внутренних войск в 1988-м году, слушатель Военной академии Генерального штаба в 1989-м, командир 96-й дивизии Внутренних войск в 1992-м, начальник специальных частей Внутренних войск по охране важных государственных объектов и специальных грузов в 1993-м, в том же году — заместитель командующего Внутренними войсками — начальник управления боевой подготовки Главного управления командующего ВВ МВД РФ, командующий Внутренними войсками МВД России в 1995-м. Вот как охарактеризовал Романова бывший министр внутренних дел генерал армии А.С. Куликов: «Еще со времени нашей совместной учебы в Академии Генштаба мне импонировала его манера аккуратного и четкого исполнителя приказов. Как ни пытай его, он помнил каждую деталь любой операции, был чрезвычайно работоспособен и никогда не уходил с рабочего места, пока не убеждался, что все отлажено до мелочей…».
| Летом 1995 года Анатолий Александрович Романов был назначен командующим Объединенной группировкой федеральных войск на территории Чеченской Республики. Будучи одним из участников переговорного процесса с лидерами незаконных вооруженных формирований, |
он отвечал за разработку и реализацию так называемого «военного блока» вопросов. В сферу его забот входили самые острые проблемы, рожденные вооруженным противостоянием: соблюдение режима прекращения огня, разоружение боевиков и прием оружия от населения, ликвидация автономных и никому не подчинявшихся бандгрупп, установление местных органов власти во многих населенных пунктах…
Однако за рамками срочных информационных сообщений, перечислявших количество изъятых автоматов и гранатометов, оставалось то главное, что составляло истинную программу готовившихся в Чечне перемен. Накануне покушения, случившегося 6 октября 1995 года, Романов сам изложил ее наиболее важные позиции в интервью обозревателю «Общей газеты» Александру Трушину: «:Главное для меня — удержать ситуацию в руках, не допустить развязывания боевых действий: Пока еще военно-техническая сторона доминирует. Мы же, военные, считаем, что это неверно, решающее слово должно быть за политиками. Затем — экономика. Восстанавливать республику надо, думая прежде всего о бедах конкретного человека, об обеспечении его жильем. Одновременно следует заниматься жизнеобеспечивающей инфраструктурой: освещением, коммуникациями, дорогами, мостами, транспортом: И, конечно, созданием таких органов управления Чеченской Республики, которые будут готовы к реальному самоуправлению. А наша роль — оказание помощи, консультации, обучение. Моя цель — подвести общество к выборам без насилия. Чтобы никто и ничто не давило на избирателя. Чтобы около избирательного участка не было ни российского танка, ни автомата, ни боевика…».
Во многом то, что происходит в сегодняшней Чечне — воплощенная в жизнь «программа Романова» 13-летней давности, которую непримиримые боевики попытались уничтожить вместе с самим генералом. В итоге это покушение обернулось для Чеченской Республики, ее народа и ее экономики одними только украденными годами и многочисленными людскими потерями. Как прозорливо заметил однажды товарищ Романова полковник Александр Кислицын: «Был бы здоров Анатолий, многое пошло бы по-другому…».
Попытка срыва переговорного процесса
Сегодня достоверно известно, куда и зачем срочно выехал генерал-лейтенант Анатолий Романов. В Грозном, в кабинете заместителя руководителя территориального управления федеральных органов исполнительной власти в ЧР Владимира Зорина была назначена его встреча с Русланом Хасбулатовым, сохранявшим определенное политическое влияние в родной ему Чечне и после известных московских событий в октябре 1993 года.
Хасбулатов прилетел из российской столицы с новыми политическими инициативами по урегулированию чеченского кризиса. Романов же, пытавшийся консолидировать чеченскую политическую, религиозную и общественную элиту на основе любых разумных и содержательных идей, не отказывался ни от каких контактов и дискуссий. Он знал, что все кабинетные схемы останутся мертвы, пока самим народом не будут осознаны выгоды мирной жизни и мирного сосуществования с соседями. Романов искал и находил в чеченском обществе крепкие ростки здравого смысла и опирался на авторитетных людей, чье слово имело вес в городах и селах, на базарах и в мечетях.
Идеи Хасбулатова, привезенные из Москвы, были не бесспорными, но интересными. Он уже ждал генерала, поэтому опаздывавший на встречу Романов очень торопился, и сам назначил самый короткий маршрут движения.
После покушения на генерала Романова переговорный процесс в Чечне, важным участником которого был Анатолий Романов, безусловно, был обрушен если не по форме, то по существу. Сегодня мало кому известно, что члены делегации, действовавшей от имени федеральной власти, все без исключения в те дни буквально ходили «под пулей»: накануне окончилось неудачей покушение на вице-премьера российского правительства Олега Лобова, обстреливались машины Валентина Зорина и Вячеслава Михайлова, а в списках наиболее важных целей у чеченских боевиков значились министр внутренних дел генерал Анатолий Куликов и многие другие высшие офицеры Министерства обороны, Внутренних войск МВД и Федеральной службы безопасности.
И всетаки покушение на Романова было воспринято как особое коварство. Из цепочки переговорщиков было выбито хоть и не центральное, но очень важное звено: Романов отвечал за блок военных вопросов, а его манера дипломатичного, умного человека, способного аккуратно притушить самые яростные споры и «продавить» самые сложные вопросы в пользу федеральных сил, делали его участие в миротворческом процессе по своему уникальным.
Нравился генерал Романов людям. Нравился с первого взгляда, и было в нем нечто еще, что заставляло примириться с его спокойными аргументами любого, даже самого оголтелого боевика. И в этом смысле для идеологов мятежа и чеченского сепаратизма, для тех, кто скрывался за их спинами в те дни, Романов оставался смертельно опасной фигурой.
Покушение на генерала было спланированной акцией
И сегодня актуальным остается вопрос об ответственности виновных в совершении этого преступления. Известно, что по факту террористического акта, совершенного 6 октября 1995 года в Грозном в отношении командующего Объединенной группировкой федеральных войск в Чеченской Республике генерал-лейтенанта А.А. Романова, в тот же день было возбуждено уголовное дело №24.
Его судьба драматична, как и вся эта история: 9 августа 1996 года материалы этого уголовного дела сгорели вместе с другими бумагами в результате прямого попадания снаряда в здание управления Федеральной службы безопасности по Чеченской Республике. В декабре того же года следствие по делу было приостановлено «в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого». Понятно, что после подписания Хасавюртовских соглашений 1996 года и воцарившейся после них бандитской вакханалии на территории ЧР трудно было даже говорить о продолжении каких-либо следственных мероприятий там, где само имя Романова было растерзано антироссийской пропагандой властей Ичкерии.
Впрочем, утвердившись во власти, лидеры Ичкерии уже и не скрывали главного авторства террористического замысла. В интервью «Независимой газете» 13 января 1999 года один из активных деятелей сепаратистского движения, бывший президент ЧРИ Зелимхан Яндарбиев (был внесен в список террористов ООН, погиб в 2004 году в Катаре. — Прим. авт.), на вопрос корреспондента, было ли покушение на генерала Романова спланированной акцией, ответил откровенно: «Да, это была спланированная операция… Он (генерал Романов. — Прим. авт.) рассчитывал, что его должны пожалеть? О каких переговорах можно вести речь, когда российские войска находились на территории чеченского государства…». По словам Яндарбиева, «любых политиков России… надо было пускать в то время в воздух».
Откровения Яндарбиева, впрочем, не проясняли механизма принятия лидерами боевиков решения о проведении террористического акта, а также конкретных имен организаторов и исполнителей покушения. Лишь после начала контртеррористической операции на территории Чечни, начатой в 1999 году и приоткрывшей некоторые тайны руководства сепаратистов, появились свидетельства, что организация этого покушения, возможно, была поручена одному из пяти командиров групп отряда «Герат» Аюбу Вахаеву (объявлен в розыск в 2001 г., погиб в 2005 г. в Чечне. — Прим. авт.) самим Асланом Масхадовым.
Можно с большой долей уверенности утверждать, что те, чьи имена так или иначе упоминались в перечне возможных исполнителей этого теракта, скорее всего, оказались сметены самим ходом последовавшей в 1999 году анти террористической операции. Это не отменяет обязанностей следствия по установлению всех без исключения лиц, причастных к покушению на генерала Анатолия Романова, к убийству полковника Александра Заславского, рядового Виталия Матвийченко, рядового Дениса Ябрикова, а также к ранению еще полутора десятков военнослужащих.
Однако самым справедливым возмездием России этим преступникам является сам факт, что оплаченный кровью солдатский и миротворческий подвиг не оказался напрасным. Явственные перемены в Чеченской Республике и воспринятые всеми ее жителями идеи социального и экономического возрождения — это ростки тех зерен доверия и добра, которые были посеяны Анатолием Романовым.
Незадолго до этого события генерал-лейтенант Анатолий Романов был награжден орденом «За военные заслуги». Данное событие ознаменовалось еще одним обстоятельством: на обороте врученного Романову ордена и в орденской книжке был обозначен порядковый номер награды — 1. В этом можно увидеть еще один символ по своему исключительной, неоспоримо первой по значению роли Романова в качестве миротворца.
Борьба за жизнь
С часу дня 6 октября 1995 года, когда прогремел взрыв, борьба за жизнь генерала Романова не прекращалась ни на секунду. Главным командным пунктом по спасению генерала Романова был рабочий кабинет начальника военно-медицинского управления ГК ВВ МВД РФ, заслуженного врача России, кандидата медицинских наук генерал-майора медицинской службы Юрия Сабанина. Он вспоминает: «Я встречал «Скальпель» в Чкаловском. Организовали транспорт. Я вошел в самолет и не сразу узнал Анатолия Александровича: голова огромная, отечная: Поехали в реанимацию. Когда сделали компьютерную томографию, увидели, что головной мозг командующего буквально нашпигован гематомами. Стало ясно, что ситуация сложнее, чем думалось раньше. Вызывали лучших врачей и впервые с облегчением вздохнули, когда прошли первые десять, самых критичных дней. Если человек их переживет, значит, надежд становится больше. Еще через два-три дня состояние вроде бы стабилизировалось. Срочно нужен был аппарат для искусственной вентиляции легких. Из Англии получали — пассажирским самолетом. А 10 ноября, в День милиции, мы с Анатолием Сергеевичем Куликовым, министром внутренних дел России, зашли к Романову, которого только что привезли в палату из барокамеры. Увидев нас в полной парадной форме, он вдруг, к нашему удивлению, неожиданно сделал попытку встать с кровати, но безуспешно. Видимо, сработал какой-то импульс. Не скрою, у нас с Куликовым слезы, не то чтобы навернулись на глазах,плакали оба, только молча… К Новому году процесс начал угасать гематомы стали превращаться в рубцы…».
С 7 октября по 21 декабря 1995 года Анатолий Александрович Романов находился в реанимации госпиталя им. Бурденко. По мере лечения становилось ясно, что наибольшую проблему представляет собой кровоизлияние в мозг, произошедшее во время подрыва фугаса. Это равняло Романова с людьми, пережившими тяжелый инсульт, поэтому лечащим врачом Романова стал 35-летний невропатолог майор медицинской службы Игорь Александрович Климов.
Романов жив. Но если он не безучастен к происходящему, его реакция на происходящие события выражается либо недовольной мимикой, либо слезами. Те из друзей Романова, кто время от времени приходит его навестить, очень тяжело переживают это. Лишь Климов видит в этом своеобразный язык Романова, которым он мог бы объясняться с миром.
Страшно представить, что Романов, оставаясь мыслящим человеком, не может найти средств выражения и бьется над тем, как объяснить нам простые и очевидные для него вещи. Те, кто безотлучно находится рядом с Романовым все эти тринадцать долгих лет, неохотно рассказывают, что иногда генерал просыпается среди ночи. Ужас мечется в его глазах, тело содрогается от наплывающей боли. Кажется, что ударная волна, рожденная октябрьским взрывом, так и осталась блуждать в этом проклятом тоннеле и не будет ей конца, пока не будет получен ясный ответ на вопрос: кому это было нужно?
«Я не вдова. Герой жив»
Есть еще удивительный подвиг жены Романова — Ларисы Васильевны, остающейся все эти годы душой его спасения, надежным хранителем его интересов и прав, источником самой большой веры в то, что ее Толя обязательно вернется домой.
Каждый день в течение тринадцати лет она приезжает после работы и в выходные. Уход за Романовым по человечески труден. Год за годом методом проб и ошибок накапливался тот опыт, который сегодня позволяет поддерживать жизнедеятельность генерала на достойном уровне.
Питание Романова — это отдельная глава. Основой служит обычная госпитальная пища — суфле, бульоны, каши. В них добавляется консервированное говяжье или свиное мясо Тихорецкого комбината детского питания. Оно самое вкусное, калорийное, в нем нет добавок, вызывающих аллергию. Когда Лариса Васильевна впервые пришла в специализированный отдел Детского мира, продавщица спросила о возрасте ребенка. Любой на ее месте, может, и заплакал, а она, собрав в кулак всю оставшуюся волю, как-то открутилась от прямого ответа.
Но, как бы далек ни был от нас Романов, он всегда заметно оживает, когда слышит Ларисин голос. Чувствуется, что его накрывает волна покоя, когда она рядом: В те дни, когда приходит дочь Вика с внучкой Настей, чувствуется, что Настя его интересует. Романов внимательно наблюдает за ней и благодушно принимает ее объятия и поцелуи. Настя знает, что дедушка болен, но это не отменяет в ней энергичной романовской крови, которая наперекор всему тянется и тянется к родному человеку.
В 1995 году заместитель министра внутренних дел Российской Федерации, командующий Внутренними войсками МВД России генерал-лейтенант Анатолий Александрович Романов был удостоен звания Герой Российской Федерации. В том же году ему было присвоено и очередное воинское звание «генерал-полковник». Вслед за новостью, которую привез Ларисе Романовой в госпиталь адъютант генерала, по радио и телевидению был обнародован соответствующий указ президента России Б.Н. Ельцина. Сопровождавшие текст видеокадры были нарезаны из недавней хроники. На них еще улыбающийся и сильный Романов уверенно двигался куда-то, на ходу объясняя что-то журналистам и сопровождавшим его офицерам. Этот его образ был отличен от неподвижного тела, лежащего в реанимации, и от этого становилось только горше.
В какой-то момент и Ларису Васильевну захлестнула обида. Поэтому на предложение получить за мужа его звезду Героя России она тогда ответила жестко и бескомпромиссно: «Я не вдова. Герой жив. Ему и вручайте!..». Награждение состоялось лишь шесть лет спустя, 30 июля 2002 года, в палате госпиталя им. Бурденко, когда главнокомандующий Внутренними войсками МВД России генерал-полковник Вячеслав Тихомиров прикрепил высочайшую награду Родины к сукну офицерской рубашки, в которую по случаю торжества был одет генерал-полковник Романов. Он был спокоен и возвышен в тот миг, и становилось понятно, что все было сделано как подобает…
«Свой» мир
В ТЕЧЕНИЕ вот уже 8 лет Лариса Васильевна приезжает к мужу в госпиталь. Если хорошая погода, одевает его и вывозит на прогулку. Они гуляют по больничному дворику, и она рассказывает ему новости. Анатолий Александрович слушает — радуется, переживает, возмущается. Несмотря на общее улучшение, генерал Романов по-прежнему не может говорить. Он общается с миром молча, глазами. «Понять дословно, что он хочет сказать, я, конечно же, не могу, — говорит Лариса Васильевна. — Но все его чувства, мысли, эмоции вполне понятны и мне, и его друзьям, и медперсоналу. Он очень категоричен в своих проявлениях. Сразу дает понять, кого хочет видеть, а кого — нет. О чем хочет слушать, а о чем лучше и не заикаться».
После трагедии Ларисе Васильевне пришлось учиться понимать своего мужа заново. «Он находится рядом со мной, — говорит она, но где-то в своем мире. Что в этом его мире, я не знаю. Уверена только в одном: он остался прежним. Тем человеком, которого я знала. Он так же радуется приходу друзей и родных. Так же переживает за всех. Когда я рассказала ему о свадьбе дочери, он заплакал. Единственное, о чем он не хочет слышать, так это о войне. Он пресекал все попытки заговорить с ним о Чечне, солдатах, армии. Он не хочет больше знать о той стороне жизни, которая едва не погубила его».
Единственное, на что Герой России Романов реагирует спокойно, — это песни времен Великой Отечественной. Очень часто он просит включить ему «Темную ночь», песни о танкистах. В целом же распорядок дня боевого офицера изменился мало. В 8 часов он уже умыт, побрит и одет. В 9 — проходит своеобразную зарядку: специалисты делают ему специальный массаж. Врач четко следит за рационом: за все это время генерал не поправился и не похудел ни на грамм. «Прошло 8 лет, за это время ему стало лучше, — говорит Лариса Васильевна. — А значит, есть надежда, что он наконец вернется. Мы все его ждем».
«Не тяжело?
— С таким мужем, как генерал Романов, — нет. Я всегда гордилась тем, что я его жена. Жена боевого офицера. Даже сейчас, когда авторитет армии упал, я считаю, что быть женой офицера — это престижно. Конечно, во время нашей молодости государство смотрело на нас несколько по-другому, нежели сейчас. Тогда военные, как в каждой нормальной стране, были опорой государства. А сейчас у меня складывается впечатление, что государству не нужно, чтобы армия была сильной и преданной. Поэтому ее статус и развенчали. Поэтому нашим офицерам так мало и платят. Может быть, это мое заблуждение, но мне кажется, что если бы генерал Романов сейчас оставался в рядах нашей армии, то порядка в ней было бы больше.
— Ты помнишь, какими маленькими были эти елочки, когда мы в этот госпиталь только приехали, — спрашивает у мужа Лариса, — а теперь вон какие выросли. Задержались мы с тобой здесь, Толя, задержались…
И снова чуть заметно вздрагивают веки. Он согласен. Задержался.»
Источник: Газета «Военно-промышленный курьер»
|